Вопрос: В СМИ до сих пор звучит кардинально противоположная оценка хода переговоров о создании зоны свободной торговли Украина-ЕС в рамках Соглашения об ассоциации: кто-то сообщает о "прорывах", кто-то – о "провалах". Какова реальная ситуация?

Ответ: После успешного саммита Украина-ЕС в ноябре и октябрьского раунда переговоров по зоне свободной торговли в начале декабре состоялся еще один раунд переговоров. На сегодня ситуация такова: пользуясь достигнутыми политическими договоренностями о завершении переговоров до конца следующего года, европейцы усилили давление, стали жесткими и категоричными. В декабре были попытки, используя этот фактор, заставить украинскую сторону согласиться со всеми предложениями Брюсселя. Но переговоры в формате "take it or leave it" (либо да, либо нет) для нас неприемлемы. Более того, иногда наши партнеры ставят вопрос категорически и в ультимативной форме: вот наша позиция, вы должны ее воспринимать, потому что это позиция всех 27 стран ЕС. Их не интересуют интересы Украины и интересы украинских производителей. Когда мы предоставляем контраргументы, звучит ультимативное "нет".

Вопрос: А чем обусловлена такая позиция?

Ответ: Мы должны четко понимать, что ЕС планомерно и поступательно, жестко и прагматично защищает свои интересы и интересы своих государств-членов. Европейцы также пытаются ускорить переговоры и хотят быть успешными. Наша ключевая ошибка была в том, что мы все время пытались установить искусственные даты подписания Соглашения об ассоциации, и это значительно ослабляло нашу позицию на переговорах.

Вопрос: Судя по последним заявлениям украинской стороны, этот вопрос уже снят.

Ответ: Да, сейчас этот вопрос снят. Но существует другая проблема. К сожалению, когда в адрес украинской делегации звучит критика, мол, украинская сторона не была конструктивной, у нас, в Украине, это трактуют в пользу позиции ЕС. Отдельные средства массовой информации, неправительственные организации зачастую критикуют наших переговорщиков, утверждая, что переговоры ведутся только ради самих переговоров, а на самом деле Украина хочет двигаться в сторону Таможенного союза. Эти лозунги активно (конечно же, не открыто) поддерживают и европейские партнеры, которые напрямую заинтересованы в том, чтобы таким образом оказывать на нас давление. Когда Украина начинает жестко отстаивать свои интересы, предоставляя аргументы в пользу своей позиции, европейцы, не желая уступать, начинают использовать именно этот аргумент - мол, если раунд переговоров не был успешным, это значит, что Украина не заинтересована в зоне свободной торговли, а хочет двигаться в другую сторону.

Вопрос: Чем обусловлен такой подход, и как это может отразиться на качестве документа?

Ответ: В настоящее время ЕС ведет переговоры о создании зоны свободной торговли с около 20 странами, и создается впечатление, что Европейская комиссия разработала одинаковый для всех, без учета специфики того или иного государства, рамочный подход. Мы бы хотели, чтобы ЕС был более конструктивным в отношении Украины и не пользовался шаблонным подходом.

Я глубоко убежден, что мы ведем переговоры не ради переговоров и не ради срока "конец 2011", а ради содержания. Да, есть политическая директива завершить переговоры как можно скорее, но это не должно быть сделано за счет качества соглашения. Содержание соглашения не должно быть предметом для компромиссов, и даже временные рамки не могут быть оправданием для того, чтобы ослабить наши позиции. Я хочу, чтобы ЕС это понял. Да, иногда лучше вести переговоры несколько дольше, ведь подписать документ - дело не хитрое. Мы можем это соглашение подписать и сегодня, но украинскую сторону беспокоит не факт подписания, а то, как мы его будем выполнять. На условиях, которые выдвигаются сейчас, качественно и успешно выполнять это соглашение мы не сможем.

Вопрос: О чем, собственно, идет речь?

Ответ: Поскольку речь идет о нашей интеграции во внутренний рынок ЕС, а не наоборот, то наша позиция априори является слабее, априори не может быть 50 на 50. Это – нормально: когда ты хочешь стать членом клуба, ты должен адаптироваться к правилам этого клуба, но адаптироваться разумно, а не любой ценой. Например, во время переговоров ЕС выставил жесткие минимальные квоты на наши зерновые культуры. На последнем раунде переговоров нам предложили чуть больше 10 тыс. тонн ячменя при нашем экспортном потенциале в 3 млн. тонн! Аналогичная ситуация и по мясу, и по некоторым другим позиция – там, где мы предлагаем миллионы, они предлагают тысячи, там, где мы предлагаем тысячи, они говорят о десятках. Эти условия априори для нас неприемлемы. Да, мы их конкуренты, и они это прекрасно понимают. ЕС пытается защитить, во-первых, свой рынок, а во-вторых, пытается сделать так, чтобы не было конкуренции со стороны украинского производителя. Я не хотел бы, чтобы лозунг евроинтеграции использовался Брюсселем как ширма для устранения украинского производителя как потенциального сильного конкурента рынка ЕС.

Вопрос: Есть ли продвижение с географическими наименования?

Ответ: Для нас наибольший интерес представляет около десятка наименований из примерно 3000, предложенных для защиты в Украине. В частности, это касается шампанского, коньяка и некоторых видов винной продукции. Наше предложение оставить эти названия для собственного потребления и переименовать их только на экспорт в страны ЕС поддержки не нашли. Предложение о компенсационных мерах в случае перепрофилирования производства, условно говоря, с производства вин на соки, пока остается без ответа. Хотя, исходя из расчетов, если мы не откажемся от наших названий, потери ЕС составят копейки. Для них это – сугубо политический вопрос.

Вопрос: А какими будут расходы Украины на имплементацию зоны свободной торговли?

Ответ: Ведя переговоры и подписывая соглашение, мы должны понимать, что для адаптации украинского законодательства к законодательству ЕС в части зоны свободной торговли будет соответствующая финансовая помощь со стороны ЕС. Мы очень надеемся, что ЕС предусмотрит дополнительные финансовые ресурсы в бюджете ЕС на 2014-2020 годы, так как имплементация определенных директив и норм ЕС будет стоить нам миллионы евро. Например, директива ЕС в отношении экологических стандартов в сфере металлургии или в отношении шумовых параметров в индустриальных районах. Это значит, что нужно перевооружить всю металлургию, всю промышленность. Это процесс, который займет десятилетия, но рано или поздно мы должны это сделать. И сделать это мы должны для собственного блага, для блага людей. Убежден, что Соглашение об ассоциации в части зоны свободной торговли и будет программой социально-экономических реформ в Украине на среднесрочную перспективу.

Вопрос: Какое развитие в сфере переговоров по зоне свободной торговли возможно в следующем году?

Ответ: В нынешнем году мы создали с ЕС хороший плацдарм для завершения переговоров по Соглашению об ассоциации уже в 2011 году. Мы договорились о следующих раундах - в начале февраля и в начале апреля. Кроме того, есть договоренность о том, что в промежутках между раундами мы будем проводить либо рабочие консультации, либо видеоконференции по отдельным секторам Соглашения об ассоциации в части зоны свободной торговли.

Одновременно хотел бы, чтобы мы не забывали еще об одном немаловажном политическом моменте соглашения – признания в его тексте перспективы членства Украины в ЕС, как это сделал недавно в своей резолюции Европейский парламент.

Вопрос: От экономики к политике. Соответствует ли действительности информация о том, что если бы Европейский парламент принял бы в октябре резолюцию с критическими положения в адрес Украины, на саммите в ноябре Киев бы не получил Плана действий по либерализации визового режима?

Ответ: Попытки некоторых депутатов Европарламента действительно преследовали цель, во-первых, создать негативную атмосферу вокруг саммита Украина-ЕС и, во-вторых, не дать Украине План действий безвизового режима. Но это было сделано, на мой взгляд, не по причине украинского фактора как такового, а по определенным геополитическим мотивам. Некоторые столицы ЕС не были заинтересованы в предоставлении Украине Плана действий в существующих условиях. На сегодня ситуация в ЕС в отношении открытия границ, к сожалению, неблагоприятна. Эта очень непростая ситуация провоцируется недовольством со стороны граждан Евросоюза увеличением количества мигрантов, находящихся на территории стран ЕС. Именно по этой причине, а не из-за ситуации в Украине, они не хотели предоставлять Киеву План действий или, как минимум, его отложить.

Вопрос: Не случится ли так, что по результатам выполнения Плана действий окончательное решение предоставлять Украине или нет безвизовый режим также будет зависеть от позиций некоторых столиц?

Ответ: Суть Плана действий не в самом плане. Суть этого документа в том, что одобрив его, страны ЕС признали, что безвизовый режим между Украиной и ЕС рано или поздно будет. В этом политическое значение Плана действий. Другой вопрос – когда. Это уже зависит от того, как Украина будет выполнять упомянутый План действий.

Вопрос: Как попытки решать внутриполитическую ситуацию в Брюсселе повлияли на украинскую позицию в целом?

Ответ: К сожалению, определенные политические силы в Украине не видят границы между тем, где заканчивается борьба за власть, и где начинается Украина. Дело не в конкретных персоналиях президента, премьера или еще кого-либо. Когда ЕС дает позитивную оценку Украине, это – позитивная оценка Украины как таковой, ее народа. Когда начинают критиковать Украину, я не смотрю, в чей конкретно адрес звучит эта критика. Это значит, что критикуют 46 млн. украинцев. В том числе, для меня абсолютно неприемлемо, когда, находясь за рубежом, представители определенных политсил критикуют власть. Выступая в Брюсселе с такими заявлениями, они ситуацию не решат. А то, что создается негативный шлейф в отношении Украины – это правда. Контрпродуктивно использовать Брюссель как площадку для достижения своих внутриполитических целей. Опыт тех же стран – членов ЕС, в частности, Польши, показывает, что это путь в никуда. Он приводит только к одному – падению авторитета и имиджа Украины в ЕС. А к урегулированию вопроса не приводит. Только Украина сама может решить свои проблемы. Ни Евросоюз, ни Европарламент, ни Еврокомиссия, при всем моем уважении к ним, не могут за нас решить наши внутренние проблемы.

Вопрос: Вы считаете, что критические заявления в адрес Украины не имели под собой оснований?

Ответ: Да, были ошибки. К примеру, то, что произошло с Ланге (руководитель украинского представительства Фонда Аденауэра Нико Ланге, которого в июне не пускали на территорию Украины – ИФ), не содействовало позитивному имиджу Украины. Но в ЕС иногда драматизируют то, что происходит в Украине, трактуя некоторые эпизодичные вещи, в частности, в сфере свободы слова, как систему. Наша цель показать, что это – отдельные случаи, эпизоды, которые мы пытаемся искоренять, но не все делается сразу. К сожалению, некоторым партнерам не хватает понимания специфики внутреннего развития Украины, понимания политической ситуации и обстоятельств, в которых мы находимся сейчас. В отдельных случаях есть и определенное предвзятое отношение. Так, например, некоторые члены Европарламента нервно реагировали на манифестации относительно Налогового кодекса, которые проходили в Киеве, при этом забывая, что в эти же дни аналогичного типа манифестации проходили и в странах ЕС. Негативные стереотипы со стороны ЕС по отношению к Украине надо менять. В этом я также вижу важную задачу и работы возглавляемого мною представительства Украины при ЕС.

Вопрос: Что в этом году способствовало развитию отношений между Украиной и ЕС?

Ответ: Мы начали наконец понимать, что интеграция Украины в ЕС происходит не только в Брюсселе, что ее львиная часть делается дома. Мы начали выполнять то, что обещали ЕС еще несколько лет назад, в частности, принимать законодательство, необходимое для зоны свободной торговли, Плана действий по либерализации визового режима, вступления в Энергетическое сообщество. Существует прямо пропорциональная связь между тем, что мы делаем в Украине и прогрессом на пути евроинтеграции. Мы стали меньше обещать и больше делать, а европейцам импонирует именно такой прагматический подход. Я надеюсь, что аналогичный стиль работы сохранится и в дальнейшем.

Вопрос: Каковы планы на следующий год?

Ответ: Следующий год будет еще более насыщенным, чем год уходящий. Мы уже составили план-график мероприятий на следующие полгода. За период с середины января до середины июня у нас состоится около 80 мероприятий по линии Украина-ЕС, включая и визиты президента, и премьер-министра, и министра иностранных дел, и визиты европейских лидеров в Украину. В планах есть подтверждение визита в Украину президента Еврокомиссии Жозе Мануэля Баррозу в апреле, есть предварительное подтверждение визита вице-президента Еврокомиссии Кэтрин Эштон в первом квартале 2011 года. Сразу же после новогодних каникул, 10-11 января Украину посетит комиссар ЕС по вопросам расширения и европейской политики соседства Штефан Фюле. Он едет для того, чтобы согласовать наши планы на год, определить приоритеты сотрудничества и обсудить проблемные вопросы, которые мы должны решить. В частности, это касается переговоров по зоне свободной торговли, вопроса бизнес и инвестиционного климата в Украине, выполнения Плана действий по либерализации визового режима.

В январе мы готовим визит в Брюссель вице-премьера, министра инфраструктуры Украины Бориса Колесникова, в рамках которого состоится также масштабная презентация Евро 2012.

Следующий год важен еще и тем, что он станет годом 20-летнего юбилея независимости Украины. В этой связи, на мой взгляд, Брюссель должен стать ключевой столицей празднования этой годовщины за рубежом.

Інтерфакс-Україна,